Проповедь протоиерея Николая Гундяева в день Торжества Православия

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.

Поздравляю вас с днем Торжества Православия. Это первый воскресный день после первой седмицы Великого Поста. И как вы слышали за этим молебном мы возносили наши молитвы Господу о сохранении Церкви, о сохранении веры нашей, об ограждении ее от всех врагов, видимых и невидимых. Именно в завершение первой недели издревле этот день празднуется как Торжество Православия.

Ибо завершилась последняя ересь, которая потрясла Церковь, ересь иконоборчества, то есть отвержение поклонения и почитания святых икон. 7 Вселенский Собор в 787 году определил веру Церкви, определил ее благочестивую традицию поклонения святым иконам. Но прошло еще 55 лет, в которые Церковь страдала от иконоборцев, которые не только не поклонялись иконам, но и уничтожали их.

И только в 842 году по настоянию императрицы Ирины, по ее не только настоянию, но и по ее энергичному воздействию вернулось иконопочитание. А те, кто отвергал его, были осуждены Церковью. Это самое непосредственное событие, которое мы сегодня вспоминаем. Но не только почитание святых икон. Вся историю Церкви – это история ее борьбы за сохранение того апостольского учения, которое апостолы приняли от Господа Иисуса Христа и даровали Церкви Христовой.

Господь говорил Своим ученикам: «Я создам церковь, и врата ада не одолеют ее». Врата ада – это силы демонические, силы, противящиеся Богу, силы, противящиеся общению человека с Богом, силы, противящиеся спасению человека. Он сказал так, что они не одолеют ее. Но Он не сказал, что врата ада не будут восставать на Церковь и противостоять ей и стремиться ее разрушить здесь на земле. И это противостояние буквально с первых лет существования Церкви, да даже более того – с первых дней, даже когда еще Церкви не было, еще до дня Пятидесятницы.

Воскрес Господь, восстал от мертвых, и это видели воины, которые стерегли гроб Его по просьбе книжников и фарисеев. И когда воины увидели это Воскресение Христово, Его восстание, яркий свет воссиявший, как бы молнию, сшедшую с неба, как повествует нам евангелист Матфей об этом, они прибежали к книжникам и фарисеям, они прибежали к членам синедриона и рассказали им об этом. естественное чувство людей. Кто уже был распят, Кого они предали поруганию, Кого они предали поношению и самой мучительной и позорной казни, Он восстал Сам во славе. Но нет. Врата ада направляют мысли этих людей в другую сторону, и они говорят воинам, римским воинам, железным легионерам, захватившим почти всю обитаемую тогда вселенную; они говорят: «Вы скажите, что вы спали. И когда вы спали, пришли ученики и украли Его тело. А мы скажем прокуратору Понтию Пилату и вас безбедными сохраним». И опять дали им денег. Иуде дали денег, чтобы предал, и воинам дали денег, не знаем только, сколько. Знаем, что Иуда получил 30 серебряных монет.

Вот началось. А ученики? Куда же идти похищать тело Христово? Они находились в состоянии отчаяния. Они надеялись, что совершится чудо, что Он сойдет с креста и разметет эту толпу, глумящуюся над Ним. Но нет. Он умирает, последний вздох вырывается из Его груди, Его хоронят Иосиф с Никодимом в гробе, в пещере, приваливают камень. А члены синедриона опечатывают этот гроб, печать ставят.

Но никакие печати, никакой камень не могли удержать Начальника жизни, и Он восстал. И во дальше уже начинается жизнь Церкви. Жизнь Церкви после дня Пятидесятницы, после сошествия Святого Духа на апостолов. Когда они начали говорить на разных языках, когда эти, в общем, не очень мужественные в прошлом люди, стали пламенными проповедниками слова Божия.

И с первых лет существования Церкви Христовой ополчились на нее все силы ада. И довольно сильным было воздействие Римского правительства, что казалось странным, необъяснимым с точки зрения обычной логики. Римляне были очень терпимы ко всем народам, ко всем их исповеданиям и к тем богам, идолам, которым они поклонялись. Римляне даже брали и ставили в свой Пантеон идолов, которым поклонялись народы завоеванных ими стран.

И вдруг эти такие толерантные, такие терпимые люди влекут на казнь людей, исповедующих Господа и Спасителя. Не каких-то мятежников, не каких-то бунтовщиков – законопослушных людей, не восстающих с оружием и не пытающихся силой меча защитить свою веру. И гонения продолжаются. Иногда эти волны гонений спадают, потом поднимаются новые, и многие, многие люди, христиане, засвидетельствовали свою верность Господу, отдав жизнь свою за Него, претерпев часто такие мучения, которые трудно представить, как возможно вообще было претерпеть.

Но меняется тактика действий этих сил ада. если невозможно утопить в крови, значит нужно разделить изнутри. И начинаются эти разделения. Вначале это гностицизм, который появляется в Церкви. Он не в Церкви появляется, а гностики приходят в Церковь, называясь христианами, и пытаясь как бы вытравить самую суть евангельского благовестия. Они были часто оккультистами. А если вы дошли, то их воззрения — это сплошные человеческие фантазии, но изложенные таким таинственным, замысловатым языком в отличие от простой проповеди слова Божия, которая, конечно, не является простой, а говорит о жизни, о Творце жизни, о Боге, как Промыслителе и о Боге, как Спасителе. А здесь появляются эти люди. Но когда топят в крови, то ереси эти не расцветают, и они благополучно уходят.

Но вот наступает 313 год. Смотрите, почти 3 века этих кровавых расправ над христианами. Император Константин Великий издает Миланский Эдикт, по которому христиане вначале становятся равноправными с другими исповеданиями Римской Империи. Потом он сам становится христианином. Он покровительствует Церкви, и даже сам созывает Первый Вселенский Собор. Казалось бы, радоваться надо, что прекратилась эта кровавая баня, радоваться надо.

Но уже в 318 году, через 5 лет в Александрии начинает проповедовать Арий. И замахивается на тайну Святой Троицы. То есть он говорит о Сыне Божием как о высшем, но творении Бога Отца. То есть о Сыне Божием, предвечно существующим вместе с Богом Отцом. То есть он разрушает новизну Божественного откровения, дарованного Господом, открывшего людям тайну троичности и единосущия Трех Ипостасей Святой Троицы, Отца, Сына и Святого Духа.

Конечно, язычнику легче было принять такое истолкование в изложении Ария. Если Рим был населен множеством языческих божеств, то все они как бы изгонялись с этого Олимпа, а там оказывались три божества. Но это искажение новозаветного благовестия. Ибо Бог Един. Он троичен в Ипостасях, ибо троичен в Лицах. Против этой ереси вначале епископ Александр Александрийский поступил так, как сегодня Господь в Евангелии Своем, которое мы читали за молебном, советует и настаивает, как нужно поступать с человеком заблуждающимся. «Обличи его вначале наедине или при одном свидетеле. Если не послушает тебя, призови двух или более свидетелей и при них обличи заблуждения человека. Если не послушает и этих свидетелей, то поведай Церкви. Если Церкви не послушает, то да будет тебе как язычник или мытарь».

То есть, искажая веру Церкви, создавая свое богословие, свои богословские истолкования, человек отходит от Церкви, перестает быть ее членом. И тогда Церковь отлучает от себя. Ты не согласен с верой, которую исповедают твои братья и сестры, ты вносишь новое, или хорошо забытое старое, что будет потом позже, и ты вносишь учение, которого не знало церковное предание, священное предание, — отойди от нас. Это называлось анафематствование. Анафематствование это не проклятие, ибо Церковь никогда никого не проклинала. Это означает отлучение: уйди от нас.

И надо сказать, что Церковь на протяжении всех веков своего существования никогда не закрывала двери для человека, который раскаялся в своих заблуждениях, испросил прощения у Господа. И он находился в числе кающихся, и через покаяние Церковь принимала его.

И во все века, включая VIII, IX века, появлялись новые ереси. Закончились ереси, искажавшие учение о Святой Троице. Первый и Второй Вселенские Соборы определили веру Церкви, веру апостольскую. Начинаются другие ереси – христологические, направленные уже против Господа Иисуса Христа.

Одни в Нем видели ущербное Божество. Этому был посвящен Третий Вселенский Собор, который опровергал в Ефесе эту ересь, родившуюся в Константинополе. И отцы Церкви в частности Кирилл Александрийский услышал эти звучания и обратился к тем, кто разделял эти воззрения. Но только Собор смог сформулировать ясно, и четко, и недвусмысленно веру церковную. Помимо веры нужен еще определенный язык, который исключает всякие двойственные представления, всякие ложные толкования.

Другие видели во Христе только Бога, но не видели Человека. То есть при этом практически отрицалось Боговоплощение, отрицалось двуединство в Господе Божественного и человеческого, двух природ, Божественной и человеческой, но одного Божественного Лица. Если говорить об этом подробно, можно говорить не один час об истории противостояния Церкви этим ересям, которые сопровождались отделением от Церкви людей. Ну, ариане просуществовали недолго. А, скажем, монофизиты существуют и до настоящего времени. И несториане существуют, те, кто исповедует веру в Божество и Человечество Господа Иисуса Христа не так, как это исповедовала Церковь. И вся история (Церкви?) – это борьба с силами зла.

Проходили века, и уже не так давно вновь история повторилась, только уже в нашем отечестве, когда многие люди жизнь отдали свою, но не отреклись от веры, не отреклись от Церкви. Было намерение вытравить вообще из сознания людей саму идею Божества, саму идею и мысль о бытии Творца мира.

Продолжалось это долго. Разрушались и сносились с лица земли храмы, люди могли какое-то время оказаться и в заключении. Позже прекратились эти заключения, но человек мог веровать открыто только, если он занимал какую-нибудь скромную должность. Если он где-то убирал помещение, выдавал пальто в гардеробе, если кто-то руками своими трудился, то он мог открыто об этом говорить. А вот учитель в школе не мог этого сказать, он сразу оттуда уходил. Глава какого-то предприятия, видное лицо не мог этого сказать: он мог быть уволен. И так продолжалось долгое время. Долгое время люди верующие жили этой надеждой. И этот же молебен мы служили и 25, и 30, и 40 лет тому назад, чтобы Господь обратил отпадших от Церкви.

И мы видим с вами это изменение, что сейчас человек может веровать, не опасаясь ничего. И не только веровать, но и исповедовать свою веру, и делиться своей верой с другими людьми.

Но не думайте, что врата ада захлопнулись. Нет. Они по-прежнему воюют, только по-другому, желая разделить людей в Церкви, желая посеять недоверие к священноначалию, к Патриарху, к священникам, что, может быть, довольно сложно сделать, но начиная вносить в практику церковную какие-то начала, носящие характер суеверий, и говорить, что вот эта-то вера и есть настоящая. Есть люди, которые совмещают в себе удивительным образом якобы принадлежность свою Церкви Христовой, Православной и одновременно увлекаются оккультными науками. А эти науки не от Господа Бога. Они известны на протяжении тысячелетий. И когда человек говорит, что мне не нужна Церковь, мне не нужны те правила, те нормы, которые она требует от своих приверженцев, от своих членов.

«Я обращаюсь прямо в космос и из космоса черпаю энергию», — не поясняет, какую энергию черпает. Если бы не было атмосферы над землей, то жесткое излучение ультрафиолетовых лучей уничтожило бы все живое на земле. Значит имеется в виду какая-то духовная энергия. Но ведь и здесь обольщаться не надо, ибо апостол Павел говорит, что наша брать, то есть наша война, не против плоти и крови, то есть не против человека, состоящего из плоти и крови, а против мироправителей тьмы века сего, духов злобы поднебесных. Обратите внимание. Так что не все, мне вспоминаются даже слова поэта, ныне покойного: «не все, что сверху, от Бога». Это слова из его песни. Да, действительно, не все. Но это опять определенное разделение. Разделения, и они начались уже не на почве столько вероучительной, хотя и вероучение затрагивалось, говорилось о том, что Церковь отошла от апостольских времен, что вот мы прозрели в XIX веке и увидели подлинное Евангелие. Но ведь Евангелие-то вы получили, други, от Церкви. Потому что много было людей, которые пытались писать Евангелия, и которые были очень интересны по своему содержанию, по тем событиям особенно, о которых не говорится в Четвероевангелии. Но Церковь их отвергла и приняла Евангелия и Апостольские Послания и был создан канон Нового Завета. И это все было совершено Церковью, так что не в XIX и не в XX веке прозрели люди.

Сегодня день Торжества Православия. Но мы можем сказать, что это не день победы Православия. И мы не знаем, будет ли когда-нибудь этот день. Но мы должны сегодня возблагодарить Господа, что мы принадлежим к этой святой апостольской Церкви, которая изобилует благодатными дарами, которые подаются в таинстве Церкви, в которой существует апостольское преемство. Не только преемство в вере, хотя и оно в первую очередь, но и преемство благодати. Что действительно таинства Церкви это не произнесение просто каких-то слов, но это призывание Духа Святого и реальное воздействие Духа Святого на нас с вами, помогающее нам идти по этой жизни, где много подводных камней, где много трудного, где много соблазнов, где много искушений, и их становится все больше и больше. И одна цель – отвратить человека от Бога, разучить его думать о своей бессмертной душе и о том, что душа-то бессмертна, но сам человек смертен. И как говорит другой автор, к сожалению, смертен иногда неожиданно, внезапно. Хотят, чтобы люди забыли об этом, чтобы этот век с необузданным часто весельем – Господь не запрещает людям и веселиться и радоваться в праздничные дни. И Русь умела и работать, и умела праздновать. И сегодня вспоминаются те праздники. Но обычно стержнем было все-таки Евангелие Христово, Церковь Христово. И мы сегодня многие, даже из тех, кто пришел недавно в Церковь, кто не имел родителей верующих, а иногда и прародителей. Надо помнить, что были те прапрародители. И вот этот, выражаясь языком не совсем богословским, ген религиозности, он каким-то образом пробился через эту толщу десятилетий и осенил человека. И действительно содействовал тому, что он стал принимать благодать Божию, Господа Иисуса Христа в сердце свое.

И мы должны с вами помнить, что это великое благо, что мы родились в стране, где существует Церковь, которая наследовала веру апостольскую, преемство апостольское, благодатные дары Духа Святого. Но мы должны с вами помнить, что когда мы согрешаем, когда мы забываем о своем призвании, то тогда мы отдаляемся от Церкви. И это отдаление душевредно, и потому так и важны посты, время покаяния перед причащением. А то, что мы отдаляемся и даже отделяемся от Церкви это не мое соображение, а это та молитва, которую вы слышите от священника во время исповеди: «Примири их и соедини их покаявшихся Святей Своей Соборней и Апостольской Церкви о Христе Иисусе Господе нашем».

Потому так важно жить этой жизнью: каяться в прегрешениях своих, причащаться Святых Христовых Таин. Тех Таин, в которых мы становимся единым телом; едины друг с другом и едины с Господом нашим и Создателем нашим Иисусом Христом. Аминь.

(182)